Почему в России не теплеет инвестиционный климат, что надо для стимулирования развития инновационного бизнеса, почему ученые и инвесторы никак не могут понять друг друга, и кто такие бизнес-ангелы – на эти и другие вопросы корреспондента Агентства новостей «Доступ» в ходе IV Уральского венчурного форума ответил специалист по инвестиционным инструментам ОАО «Российская венчурная компания» (Москва) Никита Уткин.
- Никита, как человек, погруженный в этот процесс, скажите, почему у нас инновационный бизнес развивается с таким трудом? Почему мы все не можем преодолеть этот разрыв – от идеи до коммерциализации проекта и налаживания производства? Предприниматели говорят – недостаточно денег, инвесторы говорят – нет хороших проектов. В чем проблемы?
- Актуальная проблема – это вопрос перехода от идеи к проекту, от проекта – к бизнесу. Но при этом говорить, что денег у нас много, деньги хорошие и доступные, а проектов нет – неправильно. Разговаривая с обеими сторонами, и с инвесторами, и с авторами проектов, могу сказать, что по обе стороны баррикад совершенно противоположные высказывания: инвесторы говорят, что нет хороших проектов, и отчасти они правы, а проектанты говорят, что нет доступных денег, и они тоже отчасти правы. Истина лежит, как обычно, где-то посередине: качественные проекты все равно так или иначе деньги на рынке находят.
ОАО «Российская венчурная компания» – институт развития Российской Федерации, один из ключевых инструментов государства в деле построения национальной инновационной системы. Компания исполняет роль государственного фонда венчурных фондов, через который осуществляется государственное стимулирование венчурных инвестиций и финансовая поддержка высокотехнологичного сектора в целом, а также роль государственного института развития отрасли венчурного инвестирования в Российской Федерации.
Наша задача в том, чтобы этот процесс был более регламентирован и понятен. Бизнес-ангелы как раз и представлены там, где необходим переход от идеи к проекту. Это самое сложное в России, так как страна у нас специфическая, и во многом в отсутствии доверия друг к другу кроется первая проблема: наука не доверяет бизнесу, бизнес не доверяет науке. И это тоже понятно. Наука привыкла предоставлять бесполезные отчеты, бизнес привык все строить в стиле лихих 90-х.
Следующий важный момент – отсутствие насыщенной инфраструктуры в принципе. Когда мы сравниваем себя с США, смотрим в сторону Силиконовой долины, думаем, почему у нас не так, забываем, что это долгий системный процесс. С учетом существующих в России на данный момент проблем, быстро достигнуть таких же результатов, как в Америке, невозможно. Мне кажется не совсем правильным, что на госзаказ в нашей стране тратятся триллионы, а на развитие рынка, более транспарентного и открытого, направляются деньги куда меньшие. Однако свет в конце тоннеля есть.
- Может, весь вопрос в самом инвестиционном климате? Он у нас как-то не очень теплеет?
- Проблема инвестиционного климата вечная и многосоставная. Здесь, во-первых, кроется всеобщее недоверие, в том числе к государству. Кто из бизнеса будет вкладывать средства в инфраструктуру? Такие инвестиции дают эффект и приносят отдачу только в долгосрочной перспективе. А государство, тем не менне, делает такие шаги.
Инвестклимат складывается из вещей, на которые на рабочем уровне повлиять нельзя. Это глобальные решения. Здесь играют значительную роль и масс-медиа, и те процессы, которые мы наблюдаем в нашей судебной системе. Впрочем, они не дают особой уверенности западным инвесторам.
- Бизнес-ангелы – кто они?
- Люди с деньгами, готовые во что-то вкладываться, были всегда. Не было такого красивого слова – бизнес-ангелы. Тут важно понимать, что мы сейчас вкладываем в данное понятие. Это не просто человек с деньгами. Он еще и интеллектуал.
- Который в состоянии понять, во что он вкладывается?
- Не только в состоянии понять, но и в состоянии прирастить этот бизнес. Такой человек входит в проект не только своими деньгами, но и своими связями, компетенциями. Это не обязательно значит, что он будет вмешиваться в управление, но если человек входит в проект, значит, он ему близок и понятен. Бесполезно спорить с тезисом, что частные деньги эффективнее любых других. В этом плане показательно, что все наши фонды работают по схеме частно-государственного партнерства, потому что частные деньги нужны в первую очередь не как дополнительный источник финансирования, а как источник объективной независимой экспертизы качества проекта.
- И последний вопрос: зачем же все-таки бизнес-ангелам объединяться в ассоциации?
- Надо или не надо – вопрос не такой однозначный. Это довольно естественная, общечеловеческая и социальная тенденция – объединяться в группы. Опять же, учитывая страновую специфику, процесс мне кажется объективным, потому что в рамках ассоциации все выступают поручителями друг за друга. Я говорю про доверие к бизнесу со стороны авторов проектов. Еще живы воспоминания о состоятельных людях прошлого, не имеющих особого интеллекта, но обладающих капиталом. Такой человек мог в любой момент прийти к тому, кто взял у него деньги, с утюгом. А ассоциации бизнес-ангелов служат своеобразным отсевом на входе и регламентируют работу.
Если говорить о венчурном рынке в целом, в США пенсионным фондам можно вкладывать средства в венчурные фонды. В России же пока нельзя. И в этом плане работа бизнес-ангелов во многом становится более важной. К тому же, это люди с нюхом, с некоторым чувством проекта.
Бизнес-ангелы отвечают за качество и скорость перехода от идеи к проекту, а последующий переход, к бизнесу, – это уже посев. При этом фазу предпосева силами государственных фондов закрыть практически невозможно – слишком малые деньги и высокие обязательства по контролю, который при обилии сделок просто дискредитирует работу самих фондов. А база посевного инвестирования сейчас активно развивается. Могу сказать, что деятельность Фонда посевных инвестиций РВК – достаточно неплохая тому иллюстрация.
Александра Сергеева