Павел Чеурин, глава Следственного управления Челябинской области: Тот, кто найдет эффективный способ борьбы с коррупцией, получит Нобелевскую премию

Сегодня, 7 сентября 2010 года, исполняется ровно три года со дня образования новой ячейки в правоохранительной структуре России – следственных отделов при органах прокуратуры. В преддверии этой далеко не юбилейной, но знаменательной даты глава областного ведомства Павел Чеурин в интервью Агентству новостей «Доступ» подвел итоги работы за это время, рассказал о планах на будущее и признался, что может повергнуть в шок бывалого следователя.

- Павел Владимирович, у реформы по разделению прокуратуры и следственных отделов в отдельные структуры в свое время было много противников. Как считаете, она в итоге удалась?

- Решение принималось очень непросто. При предварительном изучении законопроекта многие относились к нему несколько критически. Лично я боялся периода ломки одного слаженного механизма и становления другого. Могло произойти нарушение устойчивого рабочего ритма, и проблемы начали бы нарастать, как снежный ком.

Плюс ко всему у всех на слуху был печальный опыт наших соседей из Казахстана, где за несколько лет до этого была проведена аналогичная реформа, которая в итоге себя не оправдала: расследование уголовных дел почти зашло в тупик, нарушились все связи между прокурорами и их коллегами из ОВД. А ведь без серьезной оперативной поддержки следователям работать просто невозможно. В итоге в Казахстане через два года все вернули назад.

- И как у нас все прошло? Можно сказать, что гладко?

- В период создания регионального Следственного управления мы были, прежде всего, озадачены тем, чтобы не сорвать процесс расследования уголовных дел, принятия заявлений и сообщений о преступлениях. Ну, и грамотно подобрать штат.

С последним возникли сложности: далеко не все заместители прокуроров городов и районов области, которые курировали работу следствия, перешли к нам. Многие остались в своих должностях, и нам нужно было назначать новых руководителей из числа тех, кто не имел опыта управленческой и контрольной работы.

Так что с первых дней мы старались научить руководителей Следственных отделов правильно управлять людьми, не потерять связи с надзирающими органами в лице прокуратуры, милицией. В целом все-таки обошлось без срывов.

- С того момента прошло три года. По Вашему мнению, это много или мало?

- Это достаточно много для того, чтобы попытаться что-то сделать и оценить это. С другой стороны, три года для правоохранительной структуры очень мало: период становления, воспитания кадров, отработки направлений деятельности еще продолжается. Правда, ускоренными темпами. Так, если во времена совместной работы с прокуратурой настоящим следователем считался тот, кто проработал в этой должности не менее пяти лет, то сейчас я как руководитель даю своим подчиненным установку: год отработал – должен стать профессионалом и расследовать дело любой категории сложности.

- А как это сказалось на качестве следствия?

- В конечном итоге, я думаю, все это привело к улучшению качества расследования, потому что позволило нам сосредоточиться только на своем участке работы – расследовании преступлений нашей подследственности, каждый руководитель четко знает свои задачи, направления работы. Это было поставлено сразу во главу угла руководителем нашего ведомства.

В цифрах это выглядит еще нагляднее. Если за первое полугодие 2009 года суды области возвратили нам на доработку 26 уголовных дел, то за аналогичный период 2010 – лишь 14. Снижение достаточно серьезное. Если за 6 месяцев 2009 года судами было оправдано 14 человек, то в 2010 – восемь. С одной стороны, показатели очень неплохие. Но с другой, это говорит, что нам еще далеко до совершенства. Много еще допускается ошибок, недочетов, фактов волокиты. Чуть менее половины наших сотрудников – молодые люди, вчерашние студенты, которые не имеют достаточного опыта. Поэтому приходится учить, не просто выжидая какое-то время, а в процессе работы. Да и помимо кадровых, проблем хватает…

НОВОЕ ЗДАНИЕ – В СТАРОЙ ШКОЛЕ

- Например?

- Как Вы видите, мы до сих пор не имеем своей базы в виде отдельного помещения. Больше половины наших следственных отделов в городах и районах Челябинской области расположено в зданиях прокуратур. Кое-где ютятся по два-три человека в одном кабинете. Это, конечно, не способствует продуктивной работе. Но постепенно решаем и эти вопросы. Недавно нам выделили земельный участок в центре Челябинска, на месте которого вскоре появится новое здание областного Следственного управления.

- С архитектурным обликом уже определились? И когда планируете переезд?

- Это старое, заброшенное, полуразрушенное здание в Центральном районе (улица Свободы, 40). Раньше в нем располагалась школа, затем ПТУ. Поскольку и здание, и земельный участок являются федеральной собственностью, нам пришлось сделать соответствующий запрос в региональное Управление Роснедвижимости. В итоге, с разрешения федерального ведомства, нам передали это здание под реконструкцию.

- На какой стадии находятся работы?

- Мы уже рассчитали предварительную смету, одобрили ее в СКП РФ. Сейчас идет процесс проектирования. В дальнейшем все будет зависеть от финансирования – при нормальном раскладе мне бы хотелось, чтобы в течение двух лет мы это здание построили. Будет возможность раньше – я только «за». Хотим, чтобы на этом месте в конечном итоге появилось здание, удобное для работы, которое при этом украшало бы наш город.

- А расширение штата планируете?

- Да. Назрела реальная необходимость. С 1 июля 2010 года произошли изменения в Уголовном и Уголовно-процессуальном кодексах, согласно которым теперь к нашему ведению отнесено рассмотрение заявлений о рейдерских захватах – в нашем производстве уже есть не только материалы на проверке, но и конкретные уголовные дела. Раньше этим занималась милиция. Плюс к этому, с начала следующего года мы будем расследовать уголовные дела, связанные с уклонением от уплаты налогов. Это очень серьезный, объемный блок работы, поскольку в них традиционно большой объем хозяйственной документации, экспертиз и проверок.

Нас ожидает очень серьезная нагрузка и федеральный СКП сегодня рассматривает вопрос о выделении дополнительных штатов. Мы уже направили свои предложения в головное ведомство. Думаю, что еще, как минимум, 30 следственных должностей нам должны дать.

БЕРЕМЕННАЯ СЛЕДОВАТЕЛЬ ЛИЧНО ЗАДЕРЖАЛА ДВОИХ ПРЕСТУПНИКОВ

- Работа следователя достаточно жесткая и непростая. А много ли женщин в этой профессии?

- (Улыбается) Радостно сказать, что из 180 сотрудников нашего областного СКП 20 – женщины-следователи, которые работают ничуть не хуже, чем их коллеги-мужчины. К тому же, среди них есть своего рода герои. Так, в свое время следователь Правобережного межрайонного следственного отдела Магнитогорска Надежда Дайнеко лично задержала двоих преступников, совершивших особо тяжкое преступление. При этом она в тот момент находилась в состоянии беременности. За это заслуженно получила награду от председателя СКП РФ. Так что у нас большинство людей предано своей работе. И меня это радует.

Работают и ветераны. Есть специально созданное подразделение, где наши бывшие следователи, прокуроры, криминалисты изучают все нераскрытые дела даже 10-летней давности. И есть успехи в этой области. В текущем году у нас раскрыто на 15% больше преступлений прошлых лет. В том числе во многом благодаря этим людям.

- А от чего зависит успешность работы следственного отдела?

- От личного отношения руководителя. Сегодня в нашей системе должность руководителя значит очень много. Я так считаю: если ты пришел руководителем, значит, все зависит от тебя, и ты за все несешь ответственность. И за допущенные ошибки в том числе. Я стараюсь привить этот принцип работы каждому руководителю. Где-то получается, где-то не очень.

- При смене руководителя отдела на что ориентируетесь в первую очередь? На цифровые показатели или личностные качества?

- Цифровые показатели, прежде всего, беспристрастно характеризуют деятельность отдела. За время работы областного следственного управления по моей инициативе поменялись руководители пяти теротделов. Почему? Потому что они не выполняли тех требований, которые перед ними ставились. Когда я вижу, что человек, несмотря на замечания, в итоге не понимает или не воспринимает предъявляемых требований, то однозначно принимаю решение о том, что он должен уйти.

В ЭТО ЛЕТО НА РЫБАЛКУ ВЫБРАТЬСЯ ТАК И НЕ УДАЛОСЬ

- В личном плане тяжело быть руководителем следственного управления?

- Должность это крайне тяжелая. Отдохнуть он имеет право только в отпуске, когда официально на его место назначается исполняющий обязанности. А так он должен быть постоянно на связи – вне зависимости от дня недели или времени суток. Если что-то произойдет на подконтрольной ему территории, а он не выедет на место происшествия, или дежурный до него не сможет дозвониться, для нас это уже ЧП.

А вообще, я сравниваю работу следователя с работой шахтера, который спустился в забой, отработал свою смену, пошел домой, так и следователь пришел утром на работу, ну, и не раньше 8-9 вечера, а то и с ночевой, остался в кабинете. Особенно это касается молодых следователей, которые еще не научились правильно планировать свою работу, быстро и качественно проводить следственные действия. Поэтому я им сразу говорю: первые год-полтора забудьте, что у вас будут выходные, личные дела. Знайте, куда идете.

- Вы сами-то вообще отдыхаете? Если да, то где и как?

- За 22 года работы уже научился правильно планировать свою работу, поэтому время для отдыха я иногда нахожу. Где-то и для семьи, и для личных дел. К примеру, летом выбрался на рыбалку – уже хорошо. Правда, в это лето еще ни разу не съездил.

- А спортом каким-то увлекаетесь?

- Я очень люблю бильярд, поэтому мы с друзьями, с некоторыми коллегами, если удается выбрать время,  даже устраиваем серьезные турниры. У нас такие профессионалы, скажу я Вам, что их смело можно выставлять на городские соревнования. А в Челябинске бильярд развит очень здорово. Минимум, раз в полугодие проводим турнир. Неслучайно у меня рядом с рабочим местом висит такая штучка, символизирующая бильярд.

НЕКОТОРЫЕ РЕШЕНИЯ СУДА ПРИСЯЖНЫХ ПОВЕРГАЛИ МЕНЯ В ШОК

- Громкое дело о заказном убийстве главы регионального ФОМС Валерия Некрасова будет рассматривать суд присяжных. Как Вы вообще относитесь к этому институту?

- У меня двоякое к нему отношение. В целом, я приветствую институт присяжных, потому в нашей стране это новая форма привлечения граждан, общественности к рассмотрению уголовных дел в суде. Но как профессионал я отрицательно отношусь к такой практике.

- Почему?

- Да потому что те же машины должны производить механики, сварщики – в общем, люди, которые знают свое дело; научные разработки – также прерогатива отдельных специалистов, а рассмотрение уголовного дела в суде, которое расследовали также специалисты в своей области – следователи, опера, судмедэксперты, оценивать в итоге будут люди, не имеющие отношения к юридической профессии (люди, имеющие опыт работы в правоохранительных органах, не могут привлекаться в качестве присяжных заседателей. – Прим. АН «Доступ»). Создавали бы коллегию присяжных из юристов, я бы еще согласился с этим, а так, обычные люди не могут решать судьбы людей, совершивших особо тяжкие преступления. А суд присяжных только такие и рассматривает! И в моей практике были случаи, когда я был в шоке от тех решений, которые принимались присяжными заседателями.

Ведь до того как дело дойдет до областного суда, оно проходит огромное количество проверок. Ведь никакой прокурор не подпишет обвинительное заключение без наличия системы доказательств. Никогда!.. Здесь вопрос может быть в другом. Может, мы еще не научились правильно, красиво и просто представлять эти доказательства в суде. Но все-таки я не сторонник суда присяжных. К тому же, если взять зарубежный опыт: в США суд присяжных рассматривает очень малую категорию дел, да и местные ученые и практики выступают за отмену этого института. Даже в Англии, где он действует уже третье столетие – он там, собственно, и зародился – сегодня идет открытая его критика. Ну, а если уж там до этого дошло,  значит, суд присяжных попросту стал историческим атавизмом. Времена ведь изменились. Сегодня совершаются совсем иные преступления, и формы расследования другие.

О ЖУРНАЛИСТАХ, ЧЕСТНОСТИ И КОРРУПЦИИ В ОРГАНАХ

- Павел Владимирович, а Вы новости регулярно смотрите?

- Да, конечно. Быть в курсе событий – это одна из моих задач в работе. Стараюсь смотреть как по телевизору, так и в интернете.

- Как оцениваете работу журналистов по освещению работы следственных органов?

- Очень положительно. Нас ведь, на самом деле, можно за многое критиковать, но самое главное, чтобы критика не переходила в поношение. У всего есть границы дозволенного. Так вот, я, работая в этой должности, постоянно отслеживая публикации о нашей работе, такого практически не встречал. Поэтому отношения с журналистами из всех категорий СМИ я оцениваю как положительные, деловые и объективные. И рассчитываю на такое же отношение к себе.

Я не стараюсь ничего не скрывать. Задайте каверзный вопрос, и если это не повредит делу, не является тайной следствия, то я Вам скажу, как есть.

Как-то один из журналистов меня спросил: «А есть ли в ваших рядах коррупционеры?» Вы знаете, я не исключаю такого. Потому что как бы ты ни настроил свою работу, люди все разные, в голову никому заглянешь. Конечно же, у нас есть определенная система, которая позволяет выявлять таких на ранней стадии. Но всего в этой жизни не предусмотришь, поэтому я не исключаю, что такие люди есть. Поймаем – применим самые жесткие меры.

В частности, скажу, что два месяца назад я буквально за минуту выгнал из этого кабинета следователя с шестилетним стажем. В ходе внутренней проверки выяснилось, что он ездил на автомобиле, который незаконно ввезен на территорию РФ, не прошел таможенное оформление и непонятно – то ли он настоящий, то ли на нем перебитые номера. Кроме того, он ездил на автомобиле, на который у него не было документов. Он попытался объяснить, что это автомобиль его отца, но я его уволил.

- Как считаете, полномасштабная война с коррупцией может завершиться победой?

- Сегодня итоги работы по коррупционной составляющей говорят о том, что от нее не защищена ни одна система, ни один орган. Так что не зря сегодня активно говорят о способах, методах борьбы с коррупцией… Ну, если бы знать их все, то, наверное, можно получить Нобелевскую премию. Нужно каждому на своем месте принимать меры для борьбы с коррупцией. Тогда, может, что-то и сдвинется. А я, скажем так, не отношусь с большим оптимизмом к тому, что эта зараза будет побеждена.

Беседовал Иван Яцков,
фото Артема Устюжанина