Без «посадок» в борьбе с коррупцией не обойтись, но нам нужна система противодействия
В своем послании президент РФ Дмитрий Медведев заявил: «Одними посадками проблему не решить, но сажать надо». Без посадок в борьбе с коррупцией не обойтись, это абсолютно правильно. Но вопрос не только в том, чтобы сажать. Надо создавать систему противодействия коррупции. И эта система должны быть рассчитана на более длительную перспективу, коли мы уже пришли к тому, что коррупция поразила все сферы нашего общества.
Ныне действующая нормативно-правовая база еще далека от идеала. Здесь надо много и много работать. Создавать такие условия, чтобы было невозможно брать взятки. Довести, наконец, схему регистрации до варианта «В одно окно». Сделать разумных количество проверок, то есть как можно меньше «кошмарить бизнес». Проводить электронные торги. Тот же 94 федеральный закон крайне несовершенен.
Этот закон, собственно говоря, разрабатывали именно для борьбы с коррупцией, то есть «хотели как лучше, а получилось как всегда». Победителями становятся разного рода проходимцы, «роняющие» цены настолько, что за эти деньги качественно заказ выполнить невозможно, а потом перепродающие контракт. Заказчик должен или закрыть глаза, принять некачественное исполнение, или искать средства, чтобы довести контракт «до ума». Как в том, так и в другом случае чиновник нарушает закон. И, по сути, ходит «по лезвию бритвы».
Далее, чтобы правоохранительные органы имели возможность выявлять всех мздоимцев, нужно решить очень важный вопрос. Скажем, человек, не может получить нужное ему разрешение, с него банально вымогают взятку. Он идет в милицию или в прокуратуру, пишет заявление, взяточника задерживают. А что дальше? Ему свои дела надо решать, он идет в ту же структуру, к коллегам мздоимца. Есть гарантия, что его вопрос немедленно решат? Да в этой структуре найдут кучу зацепок, чтобы «отомстить за товарища», и никакое разрешение наш предприниматель не получит.
Считаю, что необходимо специальным законом установить срок – две недели или, скажем, два месяца – в течение которого вопрос для человека, обратившегося за помощью в правоохранительные органы, должен быть решен. Ответственность за это должен нести руководитель структуры, где работал взяточник, и лично прокурор, как руководитель надзорного органа.
Что касается правоохранительных органов, то сейчас много говорят об Алексее Дымовском. Я не слишком пристально слежу за всей полемикой. В правоохранительных органах время от времени появляются такие борцы. К подобного рода заявлениям отношусь с большой осторожностью. Хотя реакция начальников Дымовского явно неадекватная. «По-милицейски» поступили: быстро уволили. Нет человека – нет проблемы.
Но проблемы в милиции, безусловно, есть и никуда не денутся. Я четверть века проработал в этой системе и знаю, о чем говорю. Многие из проблем решаемы, другие застарелые и тяжелые. Не знаю, чем руководствовался Дымовский, своими собственными идеями или кто-то за ним стоит. Но то, что в милицейском ведомстве надо принимать серьезные меры по очистке рядов, несомненно. Говорят, что надо убрать показатель раскрываемости преступления. Не в первый раз поднимают такой вопрос. Вот у меня на столе лежит обращение от одного предпринимателя – пишет, что его «волынят», не хотят принимать заявление по кражам на его строительном объекте. И ставит вполне резонный вопрос: «А должен ли я как налогоплательщик содержать структуру, которая не желает мне помочь?» Конечно, он прав. Борьба за раскрываемость и оборачивается тем, что не все заявления в милицию хотят принимать. Но с другой стороны, надо же как-то оценивать действия правоохранительные органов! А иного механизма, как раскрываемость преступлений, увы, еще не придумали.
Говорят, что в правоохранительных органах берут взятки из-за низкой зарплаты рядовых сотрудников. В советское время тоже получали мало, но факты взяточничества были единичными. Это считалось позором, из ряда вон выходящим. Другая нравственная атмосфера была в наших рядах и понятие «честь мундира» звучало иначе. Когда я работал прокурором области, в числе важнейших моих задач была именно забота о нравственности коллектива. Прокурорские работники, как жена цезаря, должны быть вне подозрения, и за всякого рода отступления я карал, но чисто по-человечески переживал из-за того, что в моих рядах находились такие сотрудники.
Взяточничество не начинается «снизу», все идет с самого верха. Если один из руководителей страны берет два процента за выделенные дотационному региону субсидии, и для всех это в порядке вещей, то уже ничего не поделать. Потому что деньги регион сначала должен получить, потом из этих денег два процента украсть, вернуть в Москву. Кто всем эти занимается? Рядовой исполнитель. И конечно, этот исполнитель думает: «В верхах воруют, а почему мне нельзя?» Тоже начинает воровать. Так что, «снизу» коррупцию не победить. Петр Первый, проводя реформы, в первую очередь рубил бороды и головы боярам, а не холопам. Другого выхода нет и в современной России.