В Челябинской области экс-сотрудница регионального министерства социальных отношений Анна Шмелева, уволенная за нарушения в работе по усыновлению детей, не считает себя в чем-то виноватой – женщина официально заявила в СМИ, что будет добиваться компенсации за нанесенный ей моральный вред. Тем не менее, на вопросы журналистов, которые могли оказаться неудобными, отвечать отказалась, передает корреспондент Агентства новостей «Доступ» с брифинга Шмелевой в пресс-центре «КП».
«Я не буду отвечать ни на какие вопросы, потому что не считаю нужным об этом говорить. Отмечу, что функциями регионального оператора банка данных о детях, оставшихся без попечения родителей, я занимаюсь с 1 января 2006 года. На тот момент на учете состояло 6 902 ребенка. На 1 января 2011 – 4 706 детей. Следовательно, за период моей работы количество детей, нуждающихся в усыновлении, сократилось более, чем на две тысячи человек. Кроме того, до 1 января 2006 года иностранное усыновление в Челябинской области преобладало над российским. В 2005 году россиянами было усыновлено 169 детей с Южного Урала, тогда как иностранными гражданами – 196. Усыновлением детей занимались порядка 25 представителей иностранных организаций, в том числе из США. Также проводилось независимое усыновление. На сегодня вопросами усыновления занимаются не более 12 иностранных организаций. Нет ни одного независимого усыновления, при котором возможны незаконные действия. По данным на 1 января 2011 года российскими гражданами было усыновлено 197 детей, иностранными – 85 детей», – заявила Анна Шмелева.
Она отметила, что в Генпрокуратура по непонятным причинам обнародовала некорректные сведения по количеству детей, отправленных в российские семьи. Их было не семь, как утверждает надзорное ведомство, а 197, как сказано выше.
К слову, министр социальных отношений региона Ирина Гехт также уточнила, что прокуратура на всю страну озвучила некорректные факты. Факт, что за рубеж отдавались здоровые дети, которые могли быть благополучно усыновлены россиянами, также требует своего доказательства. Шмелева утверждает что, во-первых, вся процедура усыновления жестко регламентируется законом и «придержать» здорового ребенка для иностранца она не имеет возможности. А во-вторых, в законодательстве не оговаривается степень здоровья ребенка, предлагаемого на международное усыновление.
«Ребенок подбирается согласно тем требованиям, которые выставляет усыновитель. Если он в заявлении пишет, что согласен взять ребенка с патологиями, которые корректируются в их стране, я не имею права предлагать иностранцу глубокого инвалида. О том, какое здоровье должно быть у ребенка, который предлагается на международное усыновление, в законе не сказано. Мне непонятно, почему были изложены некорректные факты в мой адрес. Прошу не называть меня преступницей, это не доказано. Я буду отстаивать свои права и добиваться принесения мне извинений за нанесенный мне моральный ущерб», – закончила свое заявление экс-начальница отдела опеки.
«Все довольно субъективно, надо еще доказать, что эти 85 детей были здоровы. У нас иностранцы охотно берут детей с отклонениями, с гепатитом, СПИДом, в то время как российские усыновители таких ребят практически не берут», – отметила, в свою очередь, Ирина Гехт в телефонном разговоре с корреспондентом Агентства
Тем не менее, министр добавила, что у нее были все основания для увольнения Анны Шмелевой. «Регулярные проверки проводились с 2008 года. Были выявлены административные нарушения. Корыстный умысел в действиях Шмелевой доказать сложно – мы своими силами этого сделать не сможем. Но нарушения в ее деятельности однозначно были. Летом ей вынесли замечание. Да, может быть, в чем-то Анну Шмелеву оклеветали. Но все должно доказать следствие», – сказала Ирина Гехт.
Собеседница Агентства подчеркнула, что, возможно, Анна Шмелева «лояльно относилась к определенным агентствам». «Мои попытки вмешаться в дела Шмелевой еще летом заканчивались провалом: если я отказывалась подписывать какие-то документы, то Шмелева шла к Надежде Гартман и согласовывала бумаги у нее. Дело в том, что именно со Шмелевой у нас был прецедент – у нее было двойное подчинение: и мне как первому заму, и Надежде Гартман как министру», – сообщила министр.
Следователи должны доказать факт, что экс-чиновница работала с определенными агентствами. Причем, вероятнее всего, работала не одна, а под чьим-то руководством. «Думаю, что работает не одна, скорее всего, ей кто-то кукловодит. Мне по телефону угрожали, что я уволила человека, не разобравшись, и должна за это ответить», – рассказала Ирина Гехт.
Оказывается, в свое оправдание Шмелева может сказать все, что угодно. В министерстве сотрудницу уже уличали во лжи. Она утверждала, что никаких неполадок в ее работе нет, пока следователи не представили в министерство список выявленных нарушений на 15-ти листах.
Напомним, руководитель отдела организации работы по опеке и попечительству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, тайно отправляла сирот на усыновление иностранцам, причем в документах чиновница указывала, что детей взяли на воспитание россияне, сообщили в пресс-центре Генпрокуратуры РФ в УрФО. Выяснилось, что большинство отданных иностранцам детей не имели серьезных проблем со здоровьем и могли быть переданы в российские семьи. Между тем, в государственный банк данных и официальные документы, представляемые в судебные органы, вносились фиктивные сведения о якобы принятых мерах по усыновлению несовершеннолетних россиянами. На самом же деле российские родители сиротами не знакомились и даже не встречались.
Сейчас по фактам незаконного усыновления расследуется уголовное дело по статье 154 УК РФ (незаконные действия по усыновлению детей, совершенные неоднократно или из корыстных побуждений).
Марина Малкова
на рассылку dostup1.ru