Олег Лукин, главврач федерального кардиоцентра: Челябинский центр — образец того, как должно быть устроено российское здравоохранение

Федеральный кардиоцентр в Челябинске открылся 9 декабря 2010 года на северо-западе города. Его ввод в строй можно с полным основанием назвать спасением для десятков тысяч южноуральцев и жителей ближайших регионов – сердечно-сосудистые заболевания стоят на первом месте по числу летальных исходов среди населения России. О том, как отработал кардиоцентр свои первые полтора месяца, Агентству новостей «Доступ» рассказал его главный врач Олег Лукин. Интервью началось не сразу – главный врач долго убеждал кого-то по телефону еще раз проверить возможность проведения для молодой девушки малоинвазивной операции. На том конце трубки, кажется, спорили.

- Олег Павлович, подслушивать разговоры нехорошо, но это часть моей работы. А почему Вы настаиваете именно на малоинвазивной операции для этой пациентки?

- У девушки врожденный порок сердца, часть из которых при определенных технических возможностях можно устранить малоинвазивными методами. Мы всегда ориентируемся на интересы пациента. Девушка молодая, захочет потом носить купальники открытые, замуж выйти. С помощью такого метода у нее не будет рубцов от операции.

- А чем рубец может замужеству помешать?

- Ну, некоторые молодые люди на это обращают внимание.

- И зачем такой глупый-нехороший человек в браке нужен?

- Кому-то нужен. Вообще, многим женщинам психологически мешают такие рубчики, пусть они будут и нежненькими, и маленькими. Если можно без этого обойтись – мы обходимся.

- Логика Ваша понятна. Как прошли первые операции на детском сердце?

- Пока все хорошо. У нас было два мальчика, один пятимесячный, второй уже большой. Маленькому была сделана такая же эндоваскулярная операция, без разрезов, о которой мы только что говорили. А тому, что постарше, – операция с искусственным кровообращением, открытый вариант. Оба, Слава Богу, себя хорошо чувствуют.

- А каковы будут последствия операции? Грубо говоря, Вы сумели починить им сердца, и мальчишки теперь будут совсем здоровы? Или по мере взросления могут опять начаться проблемы?

- У большинства пациентов с врожденным пороком сердца после нашей коррекции вопрос об этой болезни больше никогда не возникнет. Они смогли бы даже в армии служить, но военные комиссариаты по закону в мирное время их призвать не смогут. Просто отсрочка по этому поводу была прописана где-то в 50-х годах, когда еще не было наших методов хирургического вмешательства. А так – будут абсолютно полноценные здоровые люди. К сожалению, есть и более сложные врожденные пороки сердца, которые даже после операции дают ограничения по здоровью. Но их не так много.

- Вы начали работу чуть более месяца назад. Как правило, когда люди заезжают в новый дом или офис, в первый месяц как раз обнаруживаются все недоделки. Что обнаружилось в кардиоцентре?

- Если быть точными, то в здание мы переехали почти год назад, как раз в мае исполнится. Если говорить об обеспечении самих операций, то претензий к медицинской технике нет. Она надежная, высочайшего качества и уровня.

- А к чему есть претензии?

- Как обычно в новых домах бывает, какие-то мелочи, связанные со строительством: где-то кран сломался, где-то плитка зашаталась. Центр огромный, и такие, чисто хозяйственные моменты, конечно, возникают. Но они никоим образом не влияют на нашу работу. Глобальных проблем нет.

- А по обслуживанию пациентов проблемы обнаружились?

- Некоторые организационные вопросы существуют. Центр заработал, готов оказывать помощь большому количеству больных, и мы столкнулись с тем, что к нам, в первую очередь, кардиологи стали направлять пациентов, которые уже длительное время ждут операций. Это пациенты, которые болеют уже серьезно и не могут ждать. Но идет очень ограниченный поток сохранных пациентов, которым требуются малоинвазивные операции, например, стентирование коронарных артерий.

В чем разница. Тяжелому пациенту с большим количеством, например, перенесенных инфарктов, мы можем предложить лишь открытую операцию на сердце. Ему нужно клапаны лечить, аневризму отсекать. Ситуацию с его здоровьем невозможно исправить эндоваскулярными методами.

При этом есть очень большой процент населения, у которых лишь недавно появились признаки ишемической болезни сердца, и они еще не успели перенести инфаркт. При ранней диагностике и вовремя проведенной коронарографии можно исправить и предотвратить наступление инфаркта щадящими методами малоинвазивной операции, как делается во всем мире. Например, в Америке эндоваскулярных вмешательств при ишемической болезни сердца выполняется в год в три раза больше, чем открытых операций. А в России в настоящее время это соотношение 1 к 1. И в Челябинской области, в частности.

- Но ведь центр только открылся...

- Не только в этом дело. У нас дефицит возможности обследования больных, в первую очередь, выполнения коронарографии. Возможности учреждений, где есть ангиографы, на которых выполняется это обследование, или не используются на полную мощность, или руководители не заинтересованы пока в выполнении данной процедуры.

- Вы хотите сказать, что тариф ФОМС на выполнение коронарографии не выгоден медучреждениям?

- Есть некоторые сложности. Сейчас стоит вопрос по пересмотру тарифа. И наш центр готов – в связи дефицитом пациентов на малоинвазивные операции – какую-то часть больных взять на это обследование. Хотя это не входит в наши функции – мы должны делать только операции. Однако пока мы не получили на это разрешение федерального министерства, сейчас вопрос обсуждается в Москве. Надеемся получить его в ближайший месяц. С ФОМС и областным Минздравом этот вопрос согласован, они нас всецело поддержали.

- А сколько платит за коронарографию ФОМС?

- Три с лишним тысячи за саму процедуру. Фактически это только за набор самих инструментов и контрастное вещество. При этом не оплачиваются ни пребывание в стационаре, ни работа специалистов, ни расходы, связанные с амортизацией оборудования. Если мы возьмем поток этих больных, то готовы взять и неоплаченные расходы на себя.

- А центру от этого какая выгода?

- Мы покроем расходы из выделенных федеральным бюджетом средств для того процента больных, которым понадобится операция после коронарографии. Здесь интересы общие. Мы заинтересованы в том, чтобы контролировать поток пациентов, а кардиослужба области заинтересована в улучшении диагностики. Пока эта проблема в регионе стоит очень серьезно.

ВСЕ БЕСПЛАТНО, КРОМЕ ДОРОГИ 

- Давайте уточним еще раз. Все процедуры и операции, которые проходят в кардиоцентре, абсолютно бесплатны для жителей области?

- Абсолютно. Не только для жителей области, но и всех граждан РФ.

- Не верится. То есть человек, пришедший в центр по направлению кардиолога, со своим медицинским полисом, не платит ни за бинты, ни за шприцы, ни за анестезию, ни за уход после операции? Ему не предлагают приобрести никакие препараты за свои деньги?

- Даже на этапе поликлинического обследования человек ни за что не платит. У нас есть свой диагностический центр. Далеко не все пациенты попадают после обследования на операцию в стационар, но если больной направлен своим кардиологом на консультацию к нам – все будет бесплатно. От нас пациент должен уйти либо с заключением о том, что он не нуждается в хирургической помощи, либо прооперированным и пролеченным.

- А правду говорят, что вы уже на второй день после операции заставляете больных подниматься? А зачем?

- Операции разные. После эндоваскулярных операций поднимаем в тот же день. После более серьезных – тоже стараемся поднять побыстрее. Чем скорее пациент встанет и начнет хотя бы немного двигаться, тем скорее пойдет восстановление организма. Это общая тактика ведения больных при таких вмешательствах. Нормальное состояние человека – отнюдь не лежачее. Даже если здорового человека привязать на три дня к кровати, а потом заставить резко встать и что-то сделать, он для начала упадет, а потом будет очень дурно себя чувствовать какое-то время. Движение – жизнь.

- Пациенты как на это реагируют? Врачами- убийцами не называют?

- Нет.

- Сколько человек находится в стационаре после операции на сердце?

- Зависит от состояния больного. При нормальном течении после операции на открытом – уже на второй день стараемся перевести в стационар, и семь-девять дней пролечиваем в общем отделении. Этого хватает. Затем доставляем взрослых пациентов на машине в бесплатный реабилитационный центр второй городской клинической больницы, под наблюдение кардиоспециалистов. Надеемся, что в ближайшее время заработает система санаторно-курортного лечения в учреждениях области.

- На каких условиях предоставляется санкурлечение?

- Мы федеральное учреждение здравоохранения, поэтому можем заказать любому пациенту путевку на лечение в федеральном санатории соответствующего профиля в течение ближайшего полугода после операции. Ограничений по количеству путевок нет. Это зависит от желания самого пациента. Ближайшие курорты такого профиля – Пятигорск и Кисловодск. Само лечение бесплатно, но дорогу пациент оплачивает самостоятельно. В нынешнее время это многих останавливает.

Есть территориальная программа санкурлечения пациентов после операции на сердце, они бесплатно направляются в санатории кардиологического профиля на территории области Кисегач, Увильды и так далее, сразу после выписки из стационара. Но программа касается работающих граждан. Возможно, в будущем ее условия будут пересмотрены.

- А где проходит реабилитация детей?

- Пока такого центра нет. У нас были планы сделать еще один реабилитационный центр на базе центра для пострадавших от последствий радиационных аварий на озере Смолино, чтобы отправлять туда, в том числе, и детей. Но думаю, что в ближайшее время ситуация будет развиваться, и вопросы по детской реабилитации будут решаться.

ПОЧЕМУ МЫ БОЛЕЕМ

- Больных детей много?

- Детей мы только начали лечить. Взрослых пока гораздо больше. Количество детей с врожденными пороками сердца статистически известно, приблизительно 300-400 человек за год. Он приблизительно такой же, как и был 20 лет назад. Разница в том, что раньше мы не оперировали новорожденных с критическими пороками сердца, которым оперативное вмешательство требуется в срочном порядке, иначе они в течение нескольких дней погибают. Сейчас операции можно делать независимо от возраста.

Конечно, возникает много вопросов к организации помощи таким детям. Должна быть налажена оперативная совместная работа с неонатологиями, роддомами, педиатрической службой. Здесь есть над чем работать. Надеемся в течение года выстроить весь процесс – от диагностики до оперативных консультаций и доставки в центр. Вопросы с детской областной больницей уже отработаны.

- Дети с критическими пороками в дальнейшем жизнеспособны?

- Абсолютно, если нет сопутствующих патологий. После вовремя проведенной операции вырастет здоровый ребенок. Вопрос очень серьезный и в социальном плане. Рождаемость пока меньше, чем смертность. Надо, чтобы меньше детишек умирало.

- Сколько всего южноуральцев погибает от проблем с сердцем?

- В 2010 году из-за сердечно-сосудистых заболеваний скончались более 55% от всего числа умерших в Челябинской области. Основная причина смертности – ишемическая болезнь сердца, на втором месте – инсульты, то есть нарушения мозгового кровообращения. Как раз те заболевания, которые можно пролечить в нашем центре, в разы снизив цифры летальности.

В Челябинской области в прошлые годы смертность при остром инфаркте миокарда была 17-19%. Практически каждый пятый. При организации соответствующих служб экстренной помощи во всех странах Европы, где заболеваемость точно такая, летальность при остром инфаркте 2-4%. Огромная разница. У нас только в Челябинске в год регистрируется три-четыре тысячи инфарктов. В области еще больше.

- И как бороться?

- В ближайшее время в области, в том числе по программе модернизации областного здравоохранения, будут созданы специализированные центры. На мой взгляд, таких центров должно быть пять-шесть. Главное – чтобы больного могли доставить туда через два-три часа после начала приступа. Вопрос времени самый важный, доставлять туда пациентов нужно, в том числе, и с помощью санитарной авиации. Если сумеем наладить срочную доставку, то при наличии специалистов и соответствующего оборудования в таких центрах смертность будет как в Европе.

- Говорят, что инсульт – женская болезнь, а инфаркт – мужская. Предрассудок?

- В большей части. Хотя инсульты бывают геморрагические и ишемические. Ишемические и острые инфаркты сердца действительно, по статистике, чаще «привилегия» мужского населения. По гемморагическим инсультам число практически одинаково. Женщины в какой-то степени меньше болеют ишемией, но должен сказать, что за последние годы нарисовалась выраженная тенденция к тому, что женщины начали болеть ИБС чаще.

- Почему?

Думаю, по двум причинам. первая – постепенное увеличение продолжительности жизни, а атеросклеротический процесс в любом случае с возрастом коррелирует. И вторая, на мой взгляд, немаловажная причина – эмансипация женщин. Когда женщина начинает вести мужской образ жизни, со всеми мужскими рисками, это сказывается на ее здоровье. Но это мое личное мнение.

Доказано, что женские половые гормоны в какой-то степени защищают женщину от развития атеросклероза. Но с возрастом количество эстрогенов уменьшается, а женщина сама на себя какие-то вредные факторы берет. Поэтому в 40-50 лет, однозначно, женщин, болеющих ИБС, гораздо меньше, чем мужчин. А в возрасте за 60 – разница в количестве становится меньше. Еще лет 12-15 назад аорто-коронарное шунтирование у женщин была редкостью, сегодня около 30% идущих на операцию – женщины.

- Чего бы полезного выпить от атеросклероза?

- Только здоровый образ жизни. Таблетки не помогут.

- А в России, вообще, стоит до длинной старости доживать? Практика пока показывает, что нет. Пенсии мизерные, соцгарантии смешные, лекарства дорогие, да и вообще… Может не стоит здоровый образ жизни такого вот конца?

- Вопрос философский. Пока в России пенсионеры и вправду плохо защищены. Но вот в Германии есть поговорка – «лучше всех живется собакам и пенсионерам». Надо просто стремиться к такому же состоянию дел. Жить в любом случае стоит долго. Я думаю, что нам все же предстоит улучшение уровня жизни. Представляете, положение пенсионеров станет, как в Германии или Японии – а вы не доживете, потому что наплевали на свое здоровье.

ЦЕНА РУК ХИРУРГА

- Улучшением уровня жизни навеяло: а сколько получают врачи в вашем кардиоцентре?

- Мы только начали работу. Пока врачи получают зарплату, сравнимую с заработком специалистов в других медучреждениях – в среднем, 20 тыс. рублей. В дальнейшем она будет выше, чем в других больницах.

У нас два источника финансирования – один по обычной тарифной сетке, и другой – за счет средств фонда высокотехнологичной медпомощи. Тот госзаказ, который нам дается министерством здравоохранения. Чем больше мы будем делать качественных операций, тем больше будут получать врачи.

- Олег Павлович, извините, но водители маршруток получают до 30 тыс. рублей. А здесь операции на сердце...

- Что сделать? Такое пока отношение к зарплатам в здравоохранении. Хирург с высшей категорией по тарифной сетке получает должностной оклад около 7 тыс. рублей. С этим связаны и все нарушения, которые происходят в медицине: поборы, взятки, недобросовестное отношение. Есть надежда на реорганизацию здравоохранения, которая пройдет в ближайшие три года. Она должна не только зарплату специалистов поднять, но и в общем улучшить качество медуслуг, чтобы люди по две недели в очередях за талонами не стояли.

- А как должно быть в идеале? И сколько на достижение этого идеала может понадобиться времени?

- Человек почувствовал себя нездоровым. По телефону ему назначили ближайшее время, он пришел в поликлинику, без всякой очереди получил грамотный прием квалифицированного специалиста, при необходимости – госпитализацию. Пролечился и ушел довольный. Во всем мире это существует, нам не надо открывать Америку. Надо просто к этому стремиться. У нас огромная страна. И такую революцию в здравоохранении быстро сделать не получится. Думаю, в течение пяти-десяти лет мы сумеем прийти к этому положению дел. Главное – понять, что медицина такая же отрасль услуг, как и туриндустрия, гостиничный бизнес и так далее.

Наш центр – образец того, как должно быть устроено российское здравоохранение. И это касается не только оказания самой помощи – у нас, например, даже питание шестиразовое, во что многим трудно поверить. И все наши услуги – бесплатны для населения. Обслуживание идет по полису обязательного медицинского страхования.

Мы больница среднеевропейского уровня, такая, как принято по стандартам во всем мире. Когда все учреждения выйдут на этот же уровень, у нас и население будет по-другому относиться к своему здоровью. Ведь сейчас люди, несмотря на хвори, ждут до последнего – только бы к врачу не идти. А должен идти, и с удовольствием, как только возникнут какие-то проблемы, потому что знает, что ему помогут и облегчат состояние.

- Каковы ближайшие планы кардиоцентра?

- В ближайшее время мы должны выйти на 250 операций в месяц, по 15 операций в день, 2 300-2 500 в этом году, в 2012 – порядка 20 операций в день и 5 тыс. операций в год. У нас одномоментно работают пять операционных.

- А сколько операций в день может сделать один хирург?

- Зависит от сложности. Стандартная нетяжелая операция на сердце идет три часа. Хирург может сделать, максимум, три, если они стандартные. Если операция сложная – то одну, чтобы не перенапрягся и не совершил ошибку.

- Вот Вы лично сколько операций в день делали?

- Я – три. Но еще раз подчеркну – нельзя заставлять хирурга перенапрягаться.

- А как ваши врачи восстанавливаются? Ведь сложность работы просто адская, плюс психическое, моральное напряжение. А им даже спортом нельзя заниматься, чтобы руки не повредить.

- Боксом нельзя заниматься. А всем остальным – пожалуйста. У нас хирурги и анестезиологи, минимум, два раза в неделю собираются и играют в футбол, арендуем площадку на Центральном стадионе и два часа гоняем мяч.

- Сами скидываетесь на аренду?

- Сами. В социальные гарантии врачам это не входит.

- А женщины тоже мячик гоняют?

- У женщин свои занятия. Да и женщина-хирург в коллективе только одна.

- Почему так?

- Сердечно-сосудистая хирургия достаточно тяжелая. Не для слабого пола. К тому же, большинство женщин все же заинтересовано в создании семьи. А чтобы стать хирургом, надо жить в больнице. Дежурить, лезть во все экстренные случаи. А если женщина дома не появляется – у нее возникают проблемы. Мужчина в какой-то степени может себе это позволить.

- Доктор, да Вы мужской шовинист?.. Вы, насколько я знаю, счастливо женаты, трое детей. Вас же жена не выгоняет из-за того, что Вы сутками на работе?

- Ну, моя жена тоже врач по первой специальности, гинеколог. Она знает специфику работы. Она взяла все обязанности по дому на себя, не каждый мужчина согласится такое сделать для жены. У нас так принято в России – основным добытчиком в семье является мужчина. Он не рожает, значит, больше времени изначально может посвятить работе. Хотите вы или нет, психология эта присутствует.

КАК ДОЕХАТЬ ДО КАРДИОЦЕНТРА

- Все в вашем заведении прекрасно. Но пока до него добираешься – поседеть можно. А ведь люди к вам идут проблемные, ограниченные в движениях.

- Пока центр не начал работу, к нам вообще ни один вид транспорта не ходил, кроме такси. Но сейчас специально под нас «завернули» некоторые маршрутные такси и автобус, а в дальнейшем, по мере развития инфраструктуры жилого комплекса и согласно программе развития общественного транспорта, будет продление трамвайного кольца, пустят еще несколько маршрутов троллейбусов. По крайней мере, такой вопрос обсуждался. Сейчас до центра можно доехать из Ленинского района, от «Синегорья» есть автобус № 21, с ЧТЗ – маршрутка № 26, с ЧМЗ – 98-я. Все идут через центр и северо-запад до Южной проходной центра.

Беседовала Екатерина Минеева